ЦЕНТР КЛАССИЧЕСКОЙ И ТРАДИЦИОННОЙ АРХИТЕКТУРЫ
МАРХИ
ХХХII Алпатовские чтения. Архитектура в идеях предреволюционной России.
Капустин А.М.
Аннотация
В статье рассматривается развитие архитектуры в идеях предреволюционной России, а также утрата духовных смыслов и красоты России в ХХ веке, и реставрация ее культурного кода сегодня. Реставрация культурного кода – создание фундамента будущего, основанного на изучении исторического наследия зодчества и синтеза традиционных искусств. Центр классической и традиционной архитектуры МАРХИ, опираясь на синтез традиционных искусств, использует академические методики русской дореволюционной архитектурной школы в своих проектах - Саровские врата («Развитие Серафимо-Дивеевского монастыря»), развитие Свято-Троицкого женского монастыря в селе Ташла (создание туристско-паломнического кластера Самарской области, Ташла-Мусорка).
Архитектура в идеях предреволюционной России
Современное поколение видит возрождение национальной русской культуры, начавшееся несколько десятков лет назад и не угасающее, но вдохновляющее нас на ожидание светлого будущего вновь развивающейся русской традиции. Сегодня мы можем наблюдать, как правда, скрытая занавесом ХХ века, реставрирует наше знание о дореволюционной России и вершит историческую справедливость. Вступив в ХХI век, мы уделяем должное внимание в наших мыслях и творчестве несправедливо поруганным или забытым судьбой XX века нашим великим соотечественникам. Искусство живописи и скульптуры снова прославляет русских правителей и святых, восстанавливаются исторические центры городов, возрождаются стертые с лица истории святые обители и взорванные храмы, а над русскими городами вновь не смолкает колокольный звон. Сегодня мы получили ценнейший подарок - возможность лучше узнать историческую Отчизну, понять какой она была до революции, и перенять все, что делало ее Великой, и что мы сами потеряли за ХХ век. Нам предстоит понять, как восстановить утраченные смыслы, идеи, зримую и духовную красоту России, глубину ее культуры и традиции, гордость истории, восполнив таким образом наш культурный код.
Получив этот дар, нельзя его растерять или не использовать весь потенциал, который в нем заложен, так как, возможно, история впредь не будет давать такого права. Впереди у нас, вероятно, есть еще несколько десятков лет реставрации фундамента русской культуры, который формировался более тысячи лет, и был сильно разрушен за годы безбожного ХХ века, и от того, как мы проведем эту работу, будет зависеть наша судьба, чем скрупулезнее и тщательнее мы отнесемся к процессу реставрации нашего культурного кода – фундамента, тем более устойчивым, глубоким, богатым и твердым будет будущее, которое русские грядущие поколения смогут на него возвести.
От того, как точно мы сможем изучить и познать русский дореволюционный мир – во много будет зависеть возрождение русской традиции и потенциала русской национальной культуры для развития России. Русская историческая архитектура – одно из искусств, в которых суть русской национальной традиции проявляется в наивысшей степени, а значит, ее физическое восстановление – реставрация и воссоздание утраченных шедевров, ансамблей и городов – один из инструментов познания собственной забытой культуры и идеологии. Строя заново утраченные храмы - мы воссоздаем образы, которые создавали наши предки, образы, в которых они жили и формировали культуру, созидали историю. Воссоздавая, мы познаем их метод творчества и суть мышления. Предреволюционная церковная архитектура, которой посвящено настоящее издание, – одно из ценнейших достояний русской истории и культуры, ведь ее творили зодчие, представляющие собой итог непрерывного тысячелетнего развития национальной отечественной традиции, именно на них остановилась непрерывная эволюция русской архитектуры, а значит их творчество является свидетелем вершины, до которой дошла культура России к 1917 году, проявленная в зодчестве. Особенно ценным для нас сегодня является возможность того, что мы можем, по средствам изучения этой архитектуры, перенять все то, чего достигли наши предки, использовать эти, вновь обретенные, знания и чувства для реставрации прошлого и созидания будущего.
Однако, взглянув на достижения русской архитектуры «накануне революции», особенно ценным сегодня, будет вывод о том, что в области архитектуры, мы крайне далеки от того уровня, который нам являют сохранившиеся образы, создаваемые мастерами предреволюционной эпохи. Правильным будет сказать самим себе, что мы еще не достигли того мастерства, чтобы возрождать наши святыни такими, какими их создала культура России до ХХ века, мы не построили ни одного современного собора, который не проигрывал бы по художественным качествам, а зачастую, и по уровню строительного искусства, шедеврам русского национального церковного зодчества. Напрашивается мысль, что материальные ресурсы нашей страны, ее энергия, направленная на возрождение традиции и истории, сегодня намного превосходит художественные силы, которые могли бы обуздать это мощное движение, правильно выразить его в нашем материальном мире, таким образом, культура воссоздается нами довольно быстрыми темпами, однако, преуменьшая уровень, глубину и значимость традиции, не давая нынешним и будущим поколениям достоверного понимания истиной красоты и духовности русского мира, которых он достиг за историю своего развития. Иван Ильин, один из известнейших русских философов, свидетель революционной России, писал в труде «Путь к очевидности»: «…одно из самых тяжелых и опасных наследий революций в России состоит в утрате истинного академического уровня». Уровень понимания и ремесленного умения в области академической архитектуры сегодня не позволяет современным архитекторам приблизиться к достижениям России прошлого. И хотя, мы видим по-настоящему сильные свидетельства того, что этот колоссальный историко-культурный разрыв преодолеть все-таки возможно – заново печатается лучшая литература, на которой воспитывались мастера прошлого, создаются и организуются артели, проектные и научны мастерские, даже кафедры, творчество которых направлено на реставрацию знания и умения академических и художественных навыков, позволяющих, возможно через несколько десятков лет, созидать шедевры, достойные истории развития нашей культуры. Однако, шанс на преодоление этого разрыва мы получим, восполнив не только ремесленное умение или навыки художественного мышления или, быть может, визуальное и доскональное изучение памятников и проектов русской архитектуры, но, если мы восполним и незримую интеллектуальную и идейную составляющую той культуры, постараемся ее понять так, как понимали ее современники, ведь понимание – фундамент созидания, мысль рождала образ в творчестве архитектора, суждение помогало придерживаться тех или иных взглядов, прочтение истории задавало палитру прообразов, которыми вдохновлялись зодчие. Изучение корпуса знаний и мыслей представителей мира искусства и архитектуры предреволюционной России дополнит и обогатит наше представление о сути формирования русского мира архитектуры.
Таким образом, единовременно изучая традиционные архитектурные практики, учения и теории, мы сможем возродить созидательный процесс, в котором на территории нашего Отечества рождались бы новые современные традиционные шедевры.
В МАРХИ на настоящий момент уже ведется соответствующая деятельность, результаты которой мы представим в настоящей статье. Данная деятельность ярко продемонстрирована в проектах разработанных Центром классической и традиционной архитектуры МАРХИ, таких как «Развитие Серафимо-Дивеевского монастыря» в рамках развития кластера «Арзамас-Саров-Дивеево» - проект Саровских врат Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского женского монастыря; а также в проекте развития Свято-Троицкого женского монастыря в селе Ташла в рамках создания туристско-паломнического кластера Самарской области, центрами которого являются села Ташла и Мусорка.
Необходимо также отметить, что все проекты, разработанные в Центре классической и традиционной архитектуры МАРХИ, делаются в рамках синтеза традиционных искусств – мозаика, художественная кладка, скульптура, монументальная живопись, художественное литье и многое другое. Ведь только благодаря синтезу искусств можно создать удивительной красоты храм, наполнив его уникальными интерьерами и церковной утварью.
Саровские врата являются знаковым объектом как для Серафимо-Дивеевского монастыря, так и для отечественной архитектуры и культуры. Саровские врата - часть общей концепции Серафимо-Дивееского монастыря (по проекту Центра МАРХИ), они расположены на историческом въезде в обитель в юго-западной части. Они являются символом восстановления исторической территории монастыря и исполнения завещания (пророчества) преподобного Серафима Саровского. К сожалению, исторические врата, как и ограда обители не сохранились, они не являлись архитектурным сооружением и представляли собой лишь группу проездных арок. Новые Саровские врата – это зримая архитектурная доминанта монастырского комплекса.
Архитектура врат ярко выражает традиционный пример русского академического стиля узорочья конца XIX века, вдохновленного ярославской и московской школами конца XVII века. Трехшатровые врата с двумя проходными и одной проезжей арками венчают семь луковичных золотых купола. Своды арок декорированы мозаичными панно традиционного православного орнамента, а каждая арка увенчана с обеих сторон киотами с образами святых, также выполненных в мозаике. Геометрию кладки стен и декора подчеркивает белая обмазка стен, а также цоколь и орнаментальные пояса арок, выполненные в теплом бежевом граните матовой фактуры. Однако, главное в сути и уникальности архитектуры Саровских врат не внешний облик, а возвращение к глубокой традиции русской культуры в архитектуре, к академическому пониманию архитектуры.
Проектное предложение по Свято-Троицкому женскому монастырю предполагает развитие и реконструкцию монастырского комплекса - увеличение территории ансамбля, строительство надвратной колокольни, новой ограды, новых домов причта и келейных корпусов, а также строительство нового собора. Ансамбль монастыря формирует основное композиционное ядро населенного пункта. Центром градостроительной композиции села и монастыря является собор (согласно проектному предложению), на пересечении нескольких основных дорог села, композиционные оси также заданы существующими зданиями трапезной и Троицкой церкви. Доминантами ансамбля являются собор и надвратная колокольня, также в ансамбль включены пространства площадей и улиц, композиция которых формирует многомерную и выразительную архитектурную среду.
Архитектура собора выполнена в стилистке всего ансамбля Троицкого монастыря, основанной на традициях русского узорочья, отсылающей нас к образу храма Космы и Дамиана в селе Мусорка. Шатровая композиция собора вторит одному из самых больших соборов Самарской Митрополии - Софийскому собору, также, в качестве прототипа, был выбран проект собора для города Баку архитектора Р.Р. Мерфельда, спроектированный в 1889 году. Основной центральный шатер оформляют четыре меньших шатра, несомых восьмигранными световыми барабанами, завершение всех шатров увенчано луковичными золотыми куполами с венчающими крестами усложненного декора. Основной цвет собора - красно-кирпичный. Внизу по всему периметру собор оформляет галерея с арочными окнами, украшенными килевидными наличниками. Трехчастная композиция приделов состоит из центрального и боковых элементов, где центральный - это квадратный в плане четырехпрясельный объем, увенчанный цилиндрическим барабаном с луковичной главой, а боковые - квадратные в плане объемы, завершенные шатровой четырехгранной кровлей. Детали: венчающие карнизы, тяги, килевидные наличники и трифории - основаны на прототипах декора собора Космы и Дамиана в селе Мусорке.
Хочется отметить, что особую выразительность приобретает весь монастырский комплекс, так как практически все его вертикали сформированы шатровыми кровлями, что придает уникальность данному монастырю, но не делает его однообразным ввиду разных масштабов и геометрии шатров.
Вышеупомянутые проекты разработаны в традиционных методиках русского зодчества, об этом говорят и геометрия декора, и метод возведения, а сами пропорции архитектурной композиции вычислены согласно академическим методикам русской дореволюционной архитектурной школы. Именно возврат к академическому позволяет думать о том, что русская традиция в архитектуре не угасла, и проекты Саровских врат и ансамбля Ташлинского монастыря действительно являются первыми знаками того, что внимательное изучение дореволюционного мира зодчества и мысли мастеров дает свои плоды, постепенно приближающие нас к уровню дореволюционного художественного мира России.
Получив этот дар, нельзя его растерять или не использовать весь потенциал, который в нем заложен, так как, возможно, история впредь не будет давать такого права. Впереди у нас, вероятно, есть еще несколько десятков лет реставрации фундамента русской культуры, который формировался более тысячи лет, и был сильно разрушен за годы безбожного ХХ века, и от того, как мы проведем эту работу, будет зависеть наша судьба, чем скрупулезнее и тщательнее мы отнесемся к процессу реставрации нашего культурного кода – фундамента, тем более устойчивым, глубоким, богатым и твердым будет будущее, которое русские грядущие поколения смогут на него возвести.
От того, как точно мы сможем изучить и познать русский дореволюционный мир – во много будет зависеть возрождение русской традиции и потенциала русской национальной культуры для развития России. Русская историческая архитектура – одно из искусств, в которых суть русской национальной традиции проявляется в наивысшей степени, а значит, ее физическое восстановление – реставрация и воссоздание утраченных шедевров, ансамблей и городов – один из инструментов познания собственной забытой культуры и идеологии. Строя заново утраченные храмы - мы воссоздаем образы, которые создавали наши предки, образы, в которых они жили и формировали культуру, созидали историю. Воссоздавая, мы познаем их метод творчества и суть мышления. Предреволюционная церковная архитектура, которой посвящено настоящее издание, – одно из ценнейших достояний русской истории и культуры, ведь ее творили зодчие, представляющие собой итог непрерывного тысячелетнего развития национальной отечественной традиции, именно на них остановилась непрерывная эволюция русской архитектуры, а значит их творчество является свидетелем вершины, до которой дошла культура России к 1917 году, проявленная в зодчестве. Особенно ценным для нас сегодня является возможность того, что мы можем, по средствам изучения этой архитектуры, перенять все то, чего достигли наши предки, использовать эти, вновь обретенные, знания и чувства для реставрации прошлого и созидания будущего.
Однако, взглянув на достижения русской архитектуры «накануне революции», особенно ценным сегодня, будет вывод о том, что в области архитектуры, мы крайне далеки от того уровня, который нам являют сохранившиеся образы, создаваемые мастерами предреволюционной эпохи. Правильным будет сказать самим себе, что мы еще не достигли того мастерства, чтобы возрождать наши святыни такими, какими их создала культура России до ХХ века, мы не построили ни одного современного собора, который не проигрывал бы по художественным качествам, а зачастую, и по уровню строительного искусства, шедеврам русского национального церковного зодчества. Напрашивается мысль, что материальные ресурсы нашей страны, ее энергия, направленная на возрождение традиции и истории, сегодня намного превосходит художественные силы, которые могли бы обуздать это мощное движение, правильно выразить его в нашем материальном мире, таким образом, культура воссоздается нами довольно быстрыми темпами, однако, преуменьшая уровень, глубину и значимость традиции, не давая нынешним и будущим поколениям достоверного понимания истиной красоты и духовности русского мира, которых он достиг за историю своего развития. Иван Ильин, один из известнейших русских философов, свидетель революционной России, писал в труде «Путь к очевидности»: «…одно из самых тяжелых и опасных наследий революций в России состоит в утрате истинного академического уровня». Уровень понимания и ремесленного умения в области академической архитектуры сегодня не позволяет современным архитекторам приблизиться к достижениям России прошлого. И хотя, мы видим по-настоящему сильные свидетельства того, что этот колоссальный историко-культурный разрыв преодолеть все-таки возможно – заново печатается лучшая литература, на которой воспитывались мастера прошлого, создаются и организуются артели, проектные и научны мастерские, даже кафедры, творчество которых направлено на реставрацию знания и умения академических и художественных навыков, позволяющих, возможно через несколько десятков лет, созидать шедевры, достойные истории развития нашей культуры. Однако, шанс на преодоление этого разрыва мы получим, восполнив не только ремесленное умение или навыки художественного мышления или, быть может, визуальное и доскональное изучение памятников и проектов русской архитектуры, но, если мы восполним и незримую интеллектуальную и идейную составляющую той культуры, постараемся ее понять так, как понимали ее современники, ведь понимание – фундамент созидания, мысль рождала образ в творчестве архитектора, суждение помогало придерживаться тех или иных взглядов, прочтение истории задавало палитру прообразов, которыми вдохновлялись зодчие. Изучение корпуса знаний и мыслей представителей мира искусства и архитектуры предреволюционной России дополнит и обогатит наше представление о сути формирования русского мира архитектуры.
Таким образом, единовременно изучая традиционные архитектурные практики, учения и теории, мы сможем возродить созидательный процесс, в котором на территории нашего Отечества рождались бы новые современные традиционные шедевры.
В МАРХИ на настоящий момент уже ведется соответствующая деятельность, результаты которой мы представим в настоящей статье. Данная деятельность ярко продемонстрирована в проектах разработанных Центром классической и традиционной архитектуры МАРХИ, таких как «Развитие Серафимо-Дивеевского монастыря» в рамках развития кластера «Арзамас-Саров-Дивеево» - проект Саровских врат Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского женского монастыря; а также в проекте развития Свято-Троицкого женского монастыря в селе Ташла в рамках создания туристско-паломнического кластера Самарской области, центрами которого являются села Ташла и Мусорка.
Необходимо также отметить, что все проекты, разработанные в Центре классической и традиционной архитектуры МАРХИ, делаются в рамках синтеза традиционных искусств – мозаика, художественная кладка, скульптура, монументальная живопись, художественное литье и многое другое. Ведь только благодаря синтезу искусств можно создать удивительной красоты храм, наполнив его уникальными интерьерами и церковной утварью.
Саровские врата являются знаковым объектом как для Серафимо-Дивеевского монастыря, так и для отечественной архитектуры и культуры. Саровские врата - часть общей концепции Серафимо-Дивееского монастыря (по проекту Центра МАРХИ), они расположены на историческом въезде в обитель в юго-западной части. Они являются символом восстановления исторической территории монастыря и исполнения завещания (пророчества) преподобного Серафима Саровского. К сожалению, исторические врата, как и ограда обители не сохранились, они не являлись архитектурным сооружением и представляли собой лишь группу проездных арок. Новые Саровские врата – это зримая архитектурная доминанта монастырского комплекса.
Архитектура врат ярко выражает традиционный пример русского академического стиля узорочья конца XIX века, вдохновленного ярославской и московской школами конца XVII века. Трехшатровые врата с двумя проходными и одной проезжей арками венчают семь луковичных золотых купола. Своды арок декорированы мозаичными панно традиционного православного орнамента, а каждая арка увенчана с обеих сторон киотами с образами святых, также выполненных в мозаике. Геометрию кладки стен и декора подчеркивает белая обмазка стен, а также цоколь и орнаментальные пояса арок, выполненные в теплом бежевом граните матовой фактуры. Однако, главное в сути и уникальности архитектуры Саровских врат не внешний облик, а возвращение к глубокой традиции русской культуры в архитектуре, к академическому пониманию архитектуры.
Проектное предложение по Свято-Троицкому женскому монастырю предполагает развитие и реконструкцию монастырского комплекса - увеличение территории ансамбля, строительство надвратной колокольни, новой ограды, новых домов причта и келейных корпусов, а также строительство нового собора. Ансамбль монастыря формирует основное композиционное ядро населенного пункта. Центром градостроительной композиции села и монастыря является собор (согласно проектному предложению), на пересечении нескольких основных дорог села, композиционные оси также заданы существующими зданиями трапезной и Троицкой церкви. Доминантами ансамбля являются собор и надвратная колокольня, также в ансамбль включены пространства площадей и улиц, композиция которых формирует многомерную и выразительную архитектурную среду.
Архитектура собора выполнена в стилистке всего ансамбля Троицкого монастыря, основанной на традициях русского узорочья, отсылающей нас к образу храма Космы и Дамиана в селе Мусорка. Шатровая композиция собора вторит одному из самых больших соборов Самарской Митрополии - Софийскому собору, также, в качестве прототипа, был выбран проект собора для города Баку архитектора Р.Р. Мерфельда, спроектированный в 1889 году. Основной центральный шатер оформляют четыре меньших шатра, несомых восьмигранными световыми барабанами, завершение всех шатров увенчано луковичными золотыми куполами с венчающими крестами усложненного декора. Основной цвет собора - красно-кирпичный. Внизу по всему периметру собор оформляет галерея с арочными окнами, украшенными килевидными наличниками. Трехчастная композиция приделов состоит из центрального и боковых элементов, где центральный - это квадратный в плане четырехпрясельный объем, увенчанный цилиндрическим барабаном с луковичной главой, а боковые - квадратные в плане объемы, завершенные шатровой четырехгранной кровлей. Детали: венчающие карнизы, тяги, килевидные наличники и трифории - основаны на прототипах декора собора Космы и Дамиана в селе Мусорке.
Хочется отметить, что особую выразительность приобретает весь монастырский комплекс, так как практически все его вертикали сформированы шатровыми кровлями, что придает уникальность данному монастырю, но не делает его однообразным ввиду разных масштабов и геометрии шатров.
Вышеупомянутые проекты разработаны в традиционных методиках русского зодчества, об этом говорят и геометрия декора, и метод возведения, а сами пропорции архитектурной композиции вычислены согласно академическим методикам русской дореволюционной архитектурной школы. Именно возврат к академическому позволяет думать о том, что русская традиция в архитектуре не угасла, и проекты Саровских врат и ансамбля Ташлинского монастыря действительно являются первыми знаками того, что внимательное изучение дореволюционного мира зодчества и мысли мастеров дает свои плоды, постепенно приближающие нас к уровню дореволюционного художественного мира России.
